Кому война - а кому мать родна

            В “Российской газете” (2019,№277) опубликован большой и обстоятельный материал по теме борьбы с коррупцией - интервью с председателем Следственного комитета РФ Александром Бастрыкиным. Усилиями сотрудников этого ведомства вершатся наработки МВД РФ и Федеральной службы безопасности по выявленным (далеко-далеко не всем) должностным взяточникам и казнокрадам. Работа выполняется большая, сопровождается множеством малоприятных осложнений: фигуранты - люди непростые, со связями, в том числе и с миром политики, с силами обеспечения правопорядка и госбезопасности. Самые острые моменты всегда приходится “разруливать” руководителю ведомства, защищать своих следователей от “наездов” многих облеченных серьезными властными полномочиями вельмож из рядов демократической и в высшей степени вороватой “элиты” РФ. Наши симпатии и наше сочувствие  - полностью на стороне Александра Ивановича Бастрыкина. Его четкая и жесткая гражданская позиция в отношении коррупционеров не может не вызывать к нему заслуженного глубочайшего уважения, не меньшего, чем ко многим бывшим руководителям правоохранительных органов советской эпохи.

Но оптимизма в целом ситуация борьбы с коррупцией в России (в которой Следственный комитет - только последняя инстанция перед судом) никак не может вызвать  Даже беглый осмотр состояния и результатов этой борьбы за прошедшие 20 лет (“лихие 90-е” - пора одуряещего пира российских мародеров - даже не рассматривается) скорее вызывает уныние, а отнюдь не удовлетворение. Несмотря на устойчивую (пусть и не слишком впечатляющую) динамику роста статистических цифр по числу раскрытых преступлений коррупционной направленности и количеству привлеченных к ответственности должностных лиц.

Создается в целом впечатление от такой борьбы с “всероссийской воровайкой”, что мы наблюдаем схватку былинного богатыря со сказочным драконом,  у которого на месте отрубленной головы вырастает тотчас новая, а то и целых три. На языке технократов ситуация скорее напоминает работу ассенизационной машины, пытающейся откачать фекалии из резервуара, куда не перекрыты хотя бы основные трубы, по которым поступают все новые  потоки дерьма. Чем должны заниматься не ассенизаторы, а те, кто в эти трубы дерьму позволяет попадать.

У нынешней тотальной  коррупции, захлестнувшей структуры власти и управления России, наличествует множество самых разнообразных  “бенефициаров”, среди которых есть и свои бесспорные “передовики”. Прообразом мифической гидры, у которой вырастают тотчас новые головы вместо отрубленных, в нынешней России бесспорно является высшее и среднее чиновничество (низшее - не лучше, конечно, но “калибром” не вышло: из пушек Следственного комитета палить по ордам чиновных крохоборов нецелесообразно). По предрасполоденности к взяточничеству и казнокрадству и по реальным практикам в этом должностные особи этого уровня (социологических исследований, вроде опросов, никто не проводил и не проведет - только по размерам собственностиу родни и можно было бы более менее определенно исчислить уровень пораженности коррупцией) лидирует среди всех прочих. Самые крупные  рыбины из этого слоя по зубам только правоохранителям министерского уровня, да структурам Федеральной службы безопасности, “производственные мощности” которых (да еще с учетом обилия процессуальных регламентов и ограничений, равно как и “гарантий неприкосновенности” у иных должностных статусов вкупе с серьезными связями в органах власти и правоохранения) несоразмерно малы в сравнении с численностью статусных коррупционеров. Глава СК не случайно настойчиво пытается добиться уменьшения гарантий неприкосновенности для лиц с особым правовым статусом. Но когда и в каком объеме это ему удастся и удастся ли вообще - нет никакой уверенности: законодатели и правоохранители зачастую примеряют “новации” на себя (а вдруг!). Но даже если и случится, что законодатели пойдут полностью навстречу главе Следственного комитета, это не намного увеличит “производственные мощности” его ведомства и уровни риска оказаться “под статьей” и получить “заслуженную награду” у реальных коррупционеров почти не возрастут. А о введении сильнодействующих мотиваций для чинов не мздоимствовать и не красть - тех же расстрелов за взятки (что широко практикуется в Китае, где уровень коррупции самый низкий в мире), никто из правоохранительных руководителей даже не заикается. Понятно, что не из жалости или сочувствия к “братьям по классу”. Других же мотиваций не мздоимствовать и не разворовывать бюджетные средства, других “аргументов”, кроме расстрела реально впечатлить потенциальных коррупционеров, как показала  мировая практика с прошлого столетия и доныне, не существует.

Получается, что и в ближайшем грядущем мощный поток коррупционных преступлений в России регулировать будет некому и нечем. И “всероссийский резервуар” с коррупционными фекалиями будет и далее наполнятся в объемах, неподъемных для правоохранительной системы России с тем невысоким КПД, который у нее устойчиво существует. Особенно с учетом того тревожного (весьма тревожного, если точнее) обстоятельства, что в числе многих высокостатусных коррупционеров регулярно появляются высокопоставленные должностные лица из самих этих правоохранительных органов. Чему, похоже, тоже конца-края не просматривается. Тем более, что здесь коррумпированный народ особый: и как работают законы знают, и как работает антикоррупционный сыск отлично осведомлены и сами являются “спецобъектами” с повышенной правовой защитой. чем многие из них успешно пользуются, не особо-то и конспирируя  - один из примеров тому:

“Коррупционный скандал разгорается в суде по делу бывшего начальника управления таможенных расследований Федеральной таможенной службы, генерала Александра Кизлыка.

Во время обысков оперативники нашли в его квартире 600 тысяч евро, 600 тысяч долларов (общая сумма - 78 миллионов рублей). А еще часы элитных швейцарских марок и слитки золота…

Следователи уверены: подчиненный генерала Алексей Серебро знал о том, что ряд офицеров Внуковской и Домодедовской таможни получали взятки. Они брали по 1-3 тысячи долларов с пассажиров, которые пытались провезти незапланированнную валюту и товары”. (Александр Бойко. “У генерала таможни нашли золотые слитки и 78 миллионов рублей”. “Комсомольская правда”. 26.12.2019г.).

В этом примере именно генерал и должен был перекрывать в своем ведомстве коррупционный “ручей”, а он этот поток оберегал. И таких схем в правоохранительных структурах, специализированных на борьбе  с коррупцией, работает немало. И будет продолжать работать с учетом вполне щадящих технологий борьбы с ними, в то время как включение самих правоохранительных чинов в коррупционные процессы приносит им многомиллионные (в валюте) доходы. А даже потенциальной угрозы быть расстрелянным (на увольнение наворовавшему милионны генералу правоохранителю, по сути, наплевать), как это случается в Китае, не существует. Остальными “карами” этот высокостатусный слой        в лампасах не испугаешь.

“Пошли по статье” (понятно по какой) генералы не только таможни, но и ФСБ, и МВД, и Следственного комитета, и лампасные прокуроры. Каковые сами мзды не взимали, а отпускали на этот промысел подчиненную им “вертикаль власти” в лице руководителей оперативных подразделений, следственных отделов (а те, естественно, своих оперативников), подчиненных прокуроров и т.д. Понятно, что под топор правосудия пошли далеко не все лампасники, “имающие мзду”, а только те, что “не глянулся” своим отношением к “вышестоящим”, и те, кто сильно “разочаровал” спецслужбы (каковые только и имеют доступ к пригляду за генералитетом). В целом же такие примеры показательных расправ с мздоимцами (в лампасах ли, в полковничьих ли погонах) в правоохранительных органах, в спецслужбах по своей сути отношения  к борьбе с реальной коррупцией в цитаделях охраны законности и правопорядка не имеют. Их назначение - путем показательной гражданской (и очень зрелищной для “широких народных масс” - но это другая функция) казни привести в полное послушание “старшим товарищам” по сословию наиболее отбившихся от рук “коллег”. Не более. Что, естественно, удается вполне: в такие звания недоумки не в состоянии подняться (по крайней мере, самостоятельно, без мощной родительской поддержки). Ну и урок остальным лампасным мздоимцам: незаечм держать в квартирах (своих, естественно) валюту и золотые слитки пудами, даже если ты - прокурорский или спецслужбовский генерал, прикрытый со всех сторон статусом правового спецсубъекта. А еще лучше-  не мозолить глаза публике своими эксклюзивными иномарками и иными предметами роскоши в обиходе: имидж власти надо все-таки поберечь (вернее, то, что от него осталось). В целом же потери от “борьбы с коррупцией” для генеральского сословия силовиков - в пересчете десятка другого “привлеченных” ко многим тысячам наличествующих генералов (в пределах 0,001%) - потери смехотворные, сопоставимые, разве что с потерями в их рядах от дорожно-транспортных происшествий. Но если серьезно не угомонить мздоимство генералитета правоохранителей и спецслужб, впечатлив их перспективой реально оказаться в камере хотя бы для половины мздоимствующих лампасников (а это уже не десяток-другой генералов, а несколько тысяч), даже мечтать (тем более - говорить) об умалении до приемлемых (для дела) уровней взяточничества в среде работников правоохранительных органов и спецслужб не следует никому. И вполне понятно, почему: “Пока “верхние” правоохранители не будут драть шкуру с подчиненных им полковников и майоров правоохранения, бдительно следя за их достойным служебным поведением (а ресурсы для этого есть достаточные), коррупция в правоохранении будет цвести буйным цветом и впредь. Для чего спецслужбы (их структуры, “обслуживающие” генералитет) должны получить жесткое “высочайшее повеление” и соответствующий ресурс (прежде всего, дополнительные штаты). Решиться же на такое “высочайшее повеление” способна государственная личность масштаба, близкого к Иосифу Виссарионовичу или Феликсу Эдмундовичу (потому как риски велики и для самого политика - генералы-силовики на должностях сами представляют нешуточную опасность: способны и покушения, и перевороты учинить). Но не понудив силовой генералитет по-настоящему взяться за коррупцию в системе власти и управления (начиная с самих правоохранителей и спецслужб), никакими грозными рыками и размахиваниями кулаками с самых высоких трибун с проказой коррупции в структурах управления справиться невозможно. Политики, которые удовлетворяются болтовней на сей счет - банальные лицедеи во власти, имитаторы вождей, не более. Таковыми и будут преданы забвению. Нынешняя “борьба с коррупцией” в высшем уровне руководства силовых ведомств - не более чем красочная, зрелищная декорация такой борьбы, ее имитация (по реальным результатам, по “впечатлению” на генералитет). Без такого подхода к  решению проблемы, даже если и удастся главе СК РФ добиться снижения уровня “неприкасаемости” спецобъектов в лампасах, серьезных результатов получить не удастся: генералитет и без особых гарантий своей “спецнеприкосновенности” в состоянии себя умело защитить.

Вторым по “мощности” пополнения резервуара “всероссийской коррупции” являются разного рода  контролирующие органы государства: санэпидемнадзор, роспотребнадзор, пожарная инспекция, ГАИ, таможня, торговая инспекция, налоговая служба и др. Совокупная “численность личного состава” в этом сегменте власти и управления вполне сопоставима с правоохранителями. По какой причине “прикрыть” их действенным присмотром правоохранителей (даже при наличии у последних такового желания) практически возможности нет. А возможности у этой генерации служевого люда серьезно помешать бизнесу поболее даже, чем у правоохранителей и их присутствие в важнейших сферах жизнеобеспечения социумов очень плотное. И “подконтрольные” им сферы жизнедеятельности вынуждены (чтоб иметь возможность хотя бы более-менее спокойно работать) брать многих наиболее важных для них “контролеров” за регулярное содержание - в дополнение, естественно к официальным должностным окладам последних. И “сдают” особей из этой категории “государевых слуг” правоохранителям или спецслужбам те, кто их содержит только в ситуациях, когда кто-то из них (что случается не так уж и редко) чрезмерно “борзеет” - устанавливает, например, слишком высокие “расценки” за свою “дружбу”. Что случается нечасто, но правоохранителям этого хватает, чтобы отчитаться о достаточной своей активности и в этой сфере. Особого внимания к “кормящимися должностью” контролерам проявлять правоохранителям и спецслужбам интереса нет: и потому, что эта категория мздоимцев особым вниманием не пользуются ни у начальства (политического), ни у населения - есть персонажи колоритнее. И потому еще, что “овчинка выделки не стоит” - прибыток здесь меньше, чем от многих других категорий. И потом - представить себе сотрудника того же ГАИ не берущего мзду или врача санэпидемстанции не по силам даже фантастам. Есть и реальная опасность, которой боятся даже иные популисты-политики, - перепуганные сверх меры госконтролеры, прояви они истинное рвение, в состоянии блокировать, остановить работу целых отраслей. Известно, к примеру, что есть способ забастовки у железнодорожников: скрупулезное выполнение всех (или большинства) разного рода правил и регламентов наглухо блокирует работу транспортных предприятий. В том же общественном транспорте или гостехнадзоре и многих других ведомствах ситуация такая же: “Не буди лиха пока оно тихо”.

По этой только причине поток мздоимствующих этой категории  в общий “бассейн” коррупции практически перекрыть некому, хотя технические и иные возможности сделать это при особой нужде в наличии полной мерой. Одна из самых же полноводных “труб”, сбрасывающая коррупционные фекалии в общий резервуар остается на все времена - мздоимство в сфере, обустраивающей и организующей распределение по линии государства бюджетных средств, ресурсов для торговли и общественного питания, природного сырья для промышленности и ряда других отраслей экономики.

Здесь “оплата услуг” чиновничества повсеместна, обязательна, осуществляется по “твердым расценкам”, отлично известным и дающей мзду и принимающей стороне.

На кормлении мздой здесь сидят все “вертикали власти” - снизу доверху (включая министров, их заместителей и прочих из этого уровня). Известны и четкие доли коррупционного дохода, причитающиеся “верхним” мздоимцам с  нарушителями коррупционных  традиционных “квот” разбирается  - и жестко - само сообщество мздоимствующих: “крысятничество” считается пределом нравственного разложения (естественно по нормам “нравственности” этой генерации), что может быть предметом серьезного разбирательства своего рода “судов чести” у коррупционеров. Более того, немало коррупционеров являются особями воцерковленными, делающими “достойные” отчисления от своих коррупционных прибытков в пользу церкви. Чем убежденно полагают, что  искупают вину и перед Всевышним. Тем более, что клир традиционно последовательно  осуждающе в сторону коррупции не смотрит (“Господь им судья!”).

Так и пребудет: церковь (клир) никогда не стремилась быть помощником светскому правосудию (кроме известной практики отпущения грехов приговоренным к повешению, расстрелу, к отсечению головы). Ну а терпимое (молчаливо или принятием пожертвований от мздоимцев) отношение к коррупции с любой стороны - форма поощрения этого тяжкого греха и перед человеческой совестью.

Мелких ручейков, тоже  регулярно пополняющих “всероссийский” резервуар мздоимствующих тоже немало (и в совокупности они производят заметное “наполнение”): здесь и преподаватели госуниверситетов, берущие взятки от абитуриентов и студентов, здесь и члены квалификационных комиссий по присвоению ученых званий, члены наградных комиссий (по госнаградам), здесь и распределители государственных пособий и благ (квартиры, автомобили и др.). Здесь и чины госведомств, отвечающих за оценки земель, угодий, подлежащих передаче в пользование или в собственность предпринимателям.

Полноводными эти потоки и ручейки, полнящие до краев российский бассейн с фекалиями коррупции, делает прежде всего то обстоятельство, что красть у государства, нации ныне позволено практически безнаказанно всем служивым - было бы только что красть на конкретной должности. Этого условия более чем достаточно, чтобы во власть перли самые алчные, честолюбивые - худшее из того, что имеется из человеческого материала у нации. Перли - и прорывались, бесцеремонно и нагло отталкивая совестливых, бескорыстных, опираясь при этом на родственные, другие неделовые связи. Что в условиях рыночного уклада практикуется повсеместно, одобряется и поддерживается. То есть, реализуется отрицательная социальная селекция. К тому же коррупционеры истово помогают друг другу (на возмездной основе). Прошедшие уже десятилетия такой “селекции наоборот” привели (закономерно) к тому, что многомиллионное российское чиновничество (включая правоохранителей) не менее, чем на 9/10 наполнено (и продолжает полнится) людьми формально образованными, но пределно своекорыстными, эгоистичными и преимущественно бессовестными. Что превращает этот функционально наиважнейший (служивый) слой, состоящий из самого активного населения, преимущественно в пользователей социумом, а не в служителей этому социуму. Причем, пользователей, не знающих насыщения, то есть вполне способных оставить от страны пустую оболочку. К чему, по всему, дело стремительно и идет.

То, что реально делается для избавления от коррупционной проказы под неумолчный гомон российских СМИ - не более чем имитация этой борьбы (вроде известной забавы северных народов, именуемой “борьбой нанайских мальчиков”). Пользу от имитации этой “борьбы” имеют при этом почти все, имеющие к коррупции хоть какое-то отношение. Кроме самого пораженного коррупцией российского общества, каковое остаётся обильной еще едой для коррупционного “интернационала”.

Главными бенефициарами так называемой “борьбы с коррупцией” в РФ прочно остаются правоохранители (за редким исключением, когда их полковники или генералы сами не попадаются на мздоимстве) и спецслужбы. Прежде всего потому, что они - инициаторы расследования всех громких коррупционных дел. Герои, так сказать, почти рыцари без страха и упрека. Под благовест похвал и всеобщего  молчаливого одобрения их геройств на этом поприще легко решаются вопросы увеличения их бюджетного финансирования, численности их штатов, присвоения все новых генеральских званий. Равно как и новых законов с расширением полномочий. На то обстоятельство, что эти “рыцари без страха и упрека” (хотя поводов для “упреков” - хоть отбавляй) отщипывают от огромного коррупционного вала только маленькие кусочки, которые практического влияния на коррупционеров не производят, никто особого внимания не обращает. Рады, что хоть что-то кто-то делает, видимо.

В постоянном выигрыше от этой “борьбы нанайских мальчиков” и российские электронные и печатные СМИ: есть о чем (и о ком) неделями гомонить, обсасывая каждую бытовую детальку.

Благодаря СМИ свою нетленную (и практически бесплатную, халявную) выгоду имеют разного рода публичные общественные деятели, многие политики, получающие благодатные поводы позиционировать себя в качестве бойцов разной степени за “правду и справедливость” (и в обосновании необходимости своего продвижения во власть). В реальном и самом впечатляющем прибытке оказывается адвокатское сословие: “лучшим” из них (адвокаты - решалы) валятся (как манна небесная) богатейшие клиенты со статусами (и весьма значимыми связями в “элитах”). Через адвокатов-решал ручейки денег попадают и в кассационные суды, иным судейским чинам.

“Точечные посадки” оборачиваются приятными неожиданностями и для администрации тюрем, где статусным (некогда) сидельцам придется “тянуть срок”.

Как ни странно, довольны посадками коррупционеров и многие практикующие коррупционеры, для которых это открывает путь к карьерному росту - замещению ставших вакантными “вышестоящих” должностей.

Довольны и сми правоохранители и спецслужбы: и потому, что прибавка в победной статистике происходит. Но еще в большей мере потому, что повсеместно крепнет у орд функционирующих коррупционеров желание дружить с правоохранителями и спецслужбами. Естественно, на возмездной (со стороны мздоимцев) основе. Потенциальными же “клиентами” правоохранителей и спецслужб по линии “борьбы с коррупцией” являются практически все разновидности высшего чиновничества, включая депутатский корпус (пусть и значащихся как “спецсубъекты” с целым рядом ограничений по “доступу к телу”).

И каждый “боец-коррупционер” примеряет на себя угрозы, исходящие от правоохранителей и спецслужб и проникается к ним упреждающим уважением, побаивается (а значит еще больше уважает).

Ситуацией довольны и многие представители творческой интеллигенции: сочинители детективных романов, сценаристы и создатели детективных кинофильмов и телесериалов, получающие реальную основу для своего творческого воображения. С ними - и многие актеры кино, становящиеся знаменитыми благодаря талантливо исполенным ролям сыщиков, следователей.

Но, скорее всего, больше других довольны сами матерые коррупционеры: они-то знают ничтожно малую вероятность того, что топор правосудия обрушится на их многоопытные головы. Кроме того, наиболее умелые и оборотистые карьерные коррупционеры умело используют свои связи с руководителями правоохранительных органов или спецслужб (“доверительные” отношения или “подстукивание”), для того, чтобы расправляться  с конкурентами разного вида. То есть, подобного рода имитация борьбы с коррупцией делает эту саму коррупцию более организованной, защищенной, проникающей все глубже в структуры правоохранительных органов и спецслужб.

Вялотекущая, имитационная “борьба с коррупцией” полезна многим фрагментам “элит”, позволяя одним “элитным” группам утеснять, отодвигать от власти, других кормушек недружественной кодлы “братьев по классу”. Одновременно помогая сплочению, укреплению внутриклановых связей, взаимовыручки. Некоторое удовлетворение от демонстрации “успехов” имитационной “борьбы с коррупцией” получают и российские “широкие народные массы”, для которых телевидение - главное “окно в мир”, где тебе и покажут самое интересное и все толково разъяснят и оценят. А лицезрение (пусть и редкое) сановных особей на скамьях подсудимых “в клетке” не может не доставить удовлетворение массовому телезрителю: “Попался, гад!”.

И получается, что на первый взгляд хорошо от борьбы с коррупцией по  технологии “ни шатко, ни валко” (или хотя бы приятно) почти всем сколь-нибудь значимым группам общества. И только немногие осознают и трезво оценивают невидимую “невооруженным глазом” (то есть тем, кто может за деревьями разглядеть лес): медленно, но неотвратимо стагнирующую экономику, угасающую культуру, образование, медицину и многое другое существенное в социальной жизни (вроде роста преступности, наркомании, снижения рождаемости по причине бесперспективности в жизни молодых семей и т.п.). Но населением все эти деградационные процессы зримо не воспринимаются, отдаленные следствия не видны. А, следовательно, и адекватное отношение ко всему такому не формируется: “С глаз долой - из сердца вон”. таков необоримый закон восприятия любой реальности массовым сознанием, пищу которому дают (чем направляют и человеческие бытовые каждодневные устремления) бесконечные многообразные телешоу с участием импозантных, хорошо одетых и изукрашенных “звезд” с их разнообразным  щебетом ни о чем серьезном, значимом. Этого отвлекающего зрелищного наркоза хватает, чтобы молодежь погрязла в своих “тусовках” в соцсетях в Интернете. А старое поколение бездумно млело долгими часами перед телеэкранами, где бессмысленных бессодержательных, но зрелищных телематериалов - пруд пруди круглосуточно.

Кратковременные же прозрения у многих думающих людей тоже никакого следствия не влекут, их устремления не меняют по простой закономерности социальной психологии: “На миру и смерть красна”. То есть, если и грядет хана всем - так тому и быть! И еще: “Если никому нет дела до меня, моих бед, то черт с ними, с остальными”.

Обычно такая сонная одурь у социумов слетает (если вообще слетает) по одному и тому же сценарию: наваливается жесточайший экономический кризис. С ним - массовая безработица и оголодания большинства населения. Приближаются угрожающие признаки массового взрыва. И действующие во власти “элитарные” (обычно, сразу несколько разных групп) пассивно (и, как правило, неразумно) пытаются как-то нормализовать ситуацию без потерь своих статусов и уровней благоденствия. Под неистовый гомон с депутатских трибун и политических дискурсов, льющихся лавиной. Что ничуть не мешает ситуации в стране последовательно ухудшаться. Ситуация становится практически никем не управляемой (при сохранении традиционных институтов власти). И тогда (если повезет) объявляется истинный политический лидер с качествами настоящего воина, к нему присоединяются все здравые и дееспособные политики. Возникает авторитарный политический режим, так ненавидимый воровскими “элитами”, которые в “мирное” время через свои “фильтры” не подпускают таких политиков и близко к “околотронному” пространству. Начинается мучительный (и не бескровный) период оздоровления “элит”, избавления их от засилья во всех сферах жизнедеятельности социумов.

Но подобное обычно происходит с разбалансированнымир и разграбленными паразитарными “элитами” социумами только, если повезет, и ни соседи, ни отдаленные геополитические враги не объявятся и не воспользуются ситуацией в своих интересах (с помощью множеств поместных компрадоров из “элит”). Что вероятнее всего.

Мотивы имитаторов - лицедеев от политики и власти банальны, одни и те же на все времена: “После нас - хоть потоп”. А до того - успеть нахапать как можно больше, вывезти все это и создать в безопасном месте за рубежами материальный базис для  семьи и потомков. Для генерации этих манкуртов отечества в нашем понимании нет и не требуется - только родовое поместье и счета в надежном банке в любой стране мира. Большинство уже “насосавшихся” в первые смены пребывания во власти уже там и “дорогие россияне” знают их гнусные рожи, до сих пор глумливо что-то кукарекающие из-за бугра.

Поощряемая практически полной безнаказанностью за любые казнокрадства, мздоимства, ведомая своей ненасытной алчностью эта генерация буквально ломится, расталкивая друг друга  локтями или пинками, в любые сферы власти, структуры управления, где можно еще что-то красть. Вполне рядовая иллюстрация тому:

“Обеспокоенные претенденты на посты руководителей регионов обратились с коллективным письмом к назначающим их на эти посты, требуя посылать в те регионы, где красть есть что.

Поводом для беспокойства послужило удручающее обстоятельство, о котором поведал на прямой линии с гражданами один из губернаторов. То самое “не могу молчать”. Да и с кем поделиться, как не с  самыми близкими - с электоратом. Губернатор во время прямого эфира не стал юлить, отделываться намеками, а заявил с прямотой, достойной настоящего мужчины: “Я говорю всем: красть в Курганской области нечего… Все сколь-нибудь стоящие объекты в области уже отданы кому-то, как говорится, “получил наследство, расписался”... “Водоканал” отдали  в аренду на  49 лет за инвестиции. Вот только денег никто не увидел, а теперь еще и требуют повышения тарифов на воду… По лесу то же самое: 90% леса отдали каким-то непонятным компаниями, а дрова для населения дороже, чем у всех остальных регионов”. (Анна Серафимова. “Кризис экономики: красть нечего!”. “Завтра”. №49, декабрь 2019г.).

Но положение для российских коррупционеров еще не безнадежное: пока есть хоть какой-то бюджет у страны, эта генерация упырей найдет что красть и в обозримом будущем. И будет и далее неистово ломиться во власть, в том числе и через все более дорогие “демократические выборы”, высокая себестоимость которых только подстегивает казнокрадство и мздоимство всех этих “демократических избранных”.

И этот всероссийский разгул коррупции ведомству А. Бастрыкина “сотоварищи” из ГБ и МВД и их декоративной производительностью не остановить, высокостатусных коррупционеров (особенно защищенных разными “иммунитетами”) не вразумить. Эта вполне рациональная публика способна трезво просчитывать свои реально невысокие риски и свои внушительные способности им противостоять. А потому (даже при успешном для А. Бастрыкина удовлетворении его предложений) интенсивность коррупционных технологий будет или сохраняться или еще более возрастать. На радость “дорогих россиян” из “элитарных” сословий.

Нынешняя российская политическая “элита” к этой проблеме не в состоянии реально приступить даже  к серьезному обсуждению проблемы. Причины - на поверхности: главные “инструменты”, потребные для реальной работы - спецслужбы и правоохранительные органы - не просто поражены этой самой коррупцией, а во многом еще и патронирует ее. Один из вполне типичных примеров тому: “Экс-глава областного Следственного комитета Михаил Мурзаев держал в страхе целую область. Все его схемы вскрылись после задержания… Обозреватель “КП” попытался разобраться в одном из самых громких арестов последнего времени - главы областного СК, обвиняемого в покушении на жизнь главы региона. И поразился: почему этот всемогущий силовик при размахе его деяний, о которых знали в губернии практически все (и многие - в Москве), умудрялся выходить сухим из воды?.. Когда-то генерал Мурзаев считался одним из лучших в Следственном комитете РФ, а теперь его обвиняют чуть ли не в руководстве мафией”. (Владимир Воробин. “Как генерал стал всесильным Хозяином Волгограда и чуть… не ликвидировал губернатора”. “Комсомольская правда”. 31.07.2019г.).

Подобных примеров в практике современной российской “борьбы с коррупцией” достаточно.

Конечно, есть ортодоксальные политики с нетрадиционным (не современным) правовым мышлением, готовые и стремящиеся (хотя бы личным примером) этому явлению противостоять, а то и противоборствовать ему. Но их реальные возможности (с учетом размаха коррупции в среде правоохранителей) несоизмеримо скромны, а их личные риски непомерно высоки (даже простое увольнение “правоохранителя” от должности по сколь-нибудь правдоподобным основаниям нейтрализует такого борца полностью).

Посему на этом направлении противоборствовать с коррупцией в правоохранении и госбезопасности можно долгие десятилетия безо всякой уверенности в успехе. У российского социума, прокаженного этой заразой, такого времени нет.

Ситуация сложилась, вне всякого сомнения, для “дорогих россиян” чрезвычайная, почти гробовая. От того, что люди этого не ощущают и не осознают придвинувшуюся беду, ничего здесь не меняет - это традиционное для “широких народных масс” состояние: “Пока гром не грянет - мужик не перекрестится”. (Вариант на разговорном диалекте “Кирдык подкрался незаметно”).

Избежать сокрушения могут помочь только чрезвычайные (по характеру и быстроте реализации) меры. В мечтаниях это может выглядеть так

Прежде всего надлежит восстановить смертную казнь для работников правоохранительных органов и спецслужб (равно как и для армии и флота) за тяжкие коррупционные преступления. Вне зависимости от процессуальных норм по применению такого вида “высшей меры социальной защиты”, эта норма своим наличием уже будет профилактировать многих своекорыстных сотрудников силовых ведомств. Каковые получше других способны просчитать свои гипотетические риски и проявить здравомыслие в отношении собственной судьбы (а это уже нечто  другое, в сравнении с судьбами других людей: “Чужую беду - руками разведу”).

При этом обязательно ввести особый порядок применения “расстрельных” статей, выведя их из юрисдикции гражданских судов и поручив специальным: “особым совещаниям”, “чрезвычайным комиссиям” или чему-то похожему и имевшему аналоги в истории России. К примеру, на российском флоте до революции собрание офицеров боевого корабля под руководством  старшего офицера могло вынести приговор командиру корабля, проявившего трусость и попытку изменить присяге.

Технология скорого и неотвратимого  применения “расстрельных” статей для сотрудников и начальников правоохранительных органов особенно тщательно должна быть прописана и отработана для высших руководителей - эта “рыба” гниет действительно с головы и нынешняя действительность - тому подтверждение. Если и есть реальное желание привести наше правоохранение хотя бы в удовлетворительное рабочее состояние, то только таким путем.

И только тогда общество получит работающий инструмент, пригодный для санации всех других сфер жизнедеятельности, включая в первую очередь высшие уровни государственной власти и управления. Только тогда чиновное стадо, которое мотивируется единственно страхом за себя и за карьеру (но только не стремлениями принести пользу обществу), будет стараться удовлетворительно работать, снизив свое крысятничание до терпимых уровней. Призывать же на все лады служивый люд, “укомплектованный” в массе своей вполне посредственным человеческим материалом в духовно-нравственном смысле,  работать “не за страх, а за совесть” - значит находиться в своем миропонимании на уровне школьника начальных классов (что само по себе не так уж и плохо - часто бывает хуже). “Среднестатистический” чиновник в своем духовно-нравственном намерении являет собой” дремучего обывателя, неколебимо ведомого, мотивированного только своими потребительскими нуждами, интересами унтер-офицера. Таковым и остается в массе своей и при любых карьерных взлетах. Если и возможно здесь духовно-нравственная эволюция, то только со сменой поколений, когда вся элементная база социума благодаря нравственному школьному и университетскому образованию, культуре интеллектуально и нравственно “подрастает”. Этот процесс лучше всего и качественнее протекает в социалистических, а не рыночных укладах. Где сильнее востребованы потребительско-обретательские качества людей, а не их духовные и нравственные устремления.

Высшее, наиболее преуспевшие во всем своем наборе потребительско-накопительских мотиваций, “служивое” сословие (служивое прежде всего и только для себя) не только не устремлено к работе на благо Отечества и людей, но еще обязательно следит, чтобы никакие политические деятели, общественные лидеры и приблизиться со своими мечтами о реформировании власти, понуждении чиновничества к истинному служению социуму к высшим должностям не смогли. Прежде всего для того, чтобы их господство былобезопасным, безраздельным, всепоглащающим и воспроизводимым в их потомстве. Функцию главных “смотрящих”, регулирующих разного рода отклонения в поведении наиболее активных и подготовленных групп населения (прежде всего разночинной интеллигенции), выполняет генералитет спецслужб (точнее, их политический сыск). Справедливости ради следует сказать, что они же “приглядывают” и за самой “элитой” и стараются санировать случаи вопиющего сверх развратного публичного поведения наиболее оборзевших “элитарных”. Но только в целях понуждения “элитарных” к соблюдению внешних приличий, не более. Гуманистов, борцов за социальную справедливость в этом важнейшем для самосохранения паразитарной “элиты” строе, как правило, либо не бывает вовсе, либо они тщательно скрывают эти свои устремления, сливаясь воедино в группу единомышленников - прагматиков. Для которых мир человеческих сообществ - джунгли, где выживают самые оборотистые, хваткие, хитрые и подлые: “Кто смел - тот и съел”.

Главное - чтоб не жрали людей натурально, а “цивилизованно”: по закону или скрытно.

Остальные заботы (о нравственности, духовности) “смотрящие” за социумами оставляют клиру, писателям и поэтам, не надеясь нимало на то, что у тех получится что-то путное.

Надеяться искренним поборникам социальной справедливости пройти на высокие уровни власти, игнорируя “смотрящих” не получится, да и протолкнуться через орды своекорыстных честолюбцев, прущих во власть без серьезных боев - тоже. Удачей в такой ситуации может служить только то, что “верхнее” руководство спецслужб и армии сможет и захочет внимательно и грамотно (с помощью наиболее толковых научных консультантов, экспертов) отслеживать негативное развитие событий, получить выверенные научные рекомендации оздоровления ситуации и намерено им следовать. Последнее - самое важное обстоятельство. При его наличии далее следуют уже практические шаги. В числе первейших (в числе прочих):

- Выявление группы наиболее подготовленных  разумных политиков - прагматиков и общественных деятелей, более всего пригодных (в том числе по их мировоззрениям) для подготовки и осуществления комплекса назревших реформ. Заключить с лидерами некое негласное, неформальное соглашение о взаимодействиях. Провести на верхние уровни власти таких “союзников”. Далее -  контролировать их действия, корректировать, направлять, подавлять их наиболее крикливых и “отвязанных” оппонентов, расчищать имеющимися средствами (включая армию, МВД) путь для реформ. Худо здесь может быть только в ситуации, когда генералитет ни спецслужб, ни армии к таким действиям окажется непригоден. Да еще в условиях окружения традиционно недружественных или открыто враждебных геополитических “друзей”, стремящихся вмешаться в разбалансированную ситуацию и довести ее до полного коллапса.

- Для более скорого проведения наиболее болезненных реформ - будет насущно необходимо ввести “особое положение”, когда приостанавливается действие некоторых конституционных механизмов, управление осуществляется (корректируется) на основании административных распоряжений новообразованного института высшей государственной власти. Одновременно предельно ужесточают наказания за любые тяжкие уголовные преступления, упрощаются процедуры применения таких норм (вплоть до расстрела на месте преступления).

- Для надежной профилактики перерождения вновь рекрутированного чиновничества, мотивированного  в основном в большей мере служения обществу, Отечеству, а не своей корысти и тщеславию  - прежде всего на “верхнем”, генеральском уровне - в среде спецслужб (как самых информированных) надлежит создать структуру, контролирующую и оценивающую работу каждого вельможи государства. Для последующей передачи в своего рода “инспекцию по кадрам” при главе государства или парламенте. Решение такой “инспекции” должно быть обязательным,  бесспорным и в случае отстранения от должности любого лица в структурах высшей государственной власти.

В состав таких инспекций целесообразно отбирать наиболее решительных, принципиальных и заслуженных руководителей спецслужб, армий, МВД, лучше других знающих проблемы общества, вышедших в отставку по возрасту, выслуге лет. Но не заполошных крикливых политических умников, готовых по молодости и неопытности браться без колебаний за решение любых проблем космического масштаба. Приглядывать за этим вечным политическим и чиновным бандам с наибольшей пользой для Отечества в состоянии только те, кто “верой и правдой” этому Отечеству уже служил всю свою долгую жизнь (что нетрудно установить по множеству признаков). И именно эта категория в составах “кадровых инспекций” должна сама определять кандидатуры тех, кто может пополнить ее ряды.

- Нужны также надежные механизмы профилактики “заболачивания” высших и средних уровней власти и управления разного рода “блатными”, семейно-клановыми отношениями, гарантированно трансформирующими органы госвласти в места концентрации социальных паразитов, именуемых “элитами”. Никакие аттестационные комиссии, выборные процедуры эту функцию удовлетворительно выполнять не смогут: “блатники” успешно адаптируют эти технологии для своих нужд своими простыми, незатейливыми приемами подкупов, обмена полезными услугами и т.п.

Для чего вполне уместно было бы к “расстрельным” статьям за казнокрадство и мздоимство добавить “расстрельный”  состав за аварии  и техногенные катастрофы  с человеческими жертвами: если наплевать чинам на жизни людей, населения в целом - пусть заботятся хотя бы о своей голове. Только тогда каждый домогающйся должности в опасных сферах жизнедеятельности будет примерять на себя смертельные риски и далеко не каждый “блатник” решится тогда стать “начальником”. Даже все более широкое применение технологии цифрового управления (на которое уповают многие нынешние идеологи и практики госуправления) в обозримом будущем не решит проблемы инфильтрации “непригодных блатников” в ряды управленцев: на вводах информации для обработки будут сидеть живые программисты, которыми управлять взятками будет так же легко, как нынешними администраторами всех уровней. А вот “расстрельные” статьи уже самим фактом своего существования (да еще и подкрепленные все более свежими примерами их применения) способны вполне прилично профилактировать лень и недобросовестность чиновников, работать в качестве кадрового фильтра. Это вполне соответствует вековой практике отстаивания, защиты справедливости по древнему, проверенному и надежному принципу: “Око за око”.  И ни больше, ни меньше. Что в сравнении с нынешними миротворцами - политиками, сидящими на горах разного рода оружия массового уничтожения людей, сущая мелочь, но практически очень полезная.

Коррумпированная (в переводе - “порченная”) власть не в состоянии управлять социумами по разумным целям (муляжем ножа и арбуз не разрезать).

И своими “выделениями” (повадками, “ценностями”) поганит и портит социумы. Когда-то и проказу успешно лечили прижиганием каленым железом. Надлежит к этому вернуться.

Май 2020 года